Галера «Принципиум. История корабля Русская галера петра 1

ГАЛЕРЫ

Виктор Сергеевич Шитарев ,
капитан дальнего плавания

Свою "родословную" этот тип парусно-гребного судна ведёт от судов античной древности из стран Средиземноморья. Его развитие продолжалось до начала ХIХ в. "Звёздный час" галер наступил в сражении при Лепанто 7 октября 1571 г., когда 200 христианских галер сошлись в бою с 273 турецкими. Тогда христианский флот под командованием Жуана Австрийского наголову разбил противника и освободил восточное Средиземноморье от турецкого владычества. Галеры были военными судами и являлись основной ударной силой флотов некоторых прибрежных государств. Например, в 1700 г. Венеция имела около 200 галер и галеасов; в 1800 г. средиземноморский флот Франции насчитывал в своём составе 40 таких судов. В XVIII в. предпочтение отдавалось 30-баночным галерам длиной 60 м.

Первая в России 16-баночная галера была построена в 60-х годах XVII в. голландским мастером Д. Бутлером для охраны торгового судоходства на Волге. В эпоху Петра I строительство галерного флота приобрело широкий размах, в то время как в европейских государствах интерес к этому типу военных судов уже начал угасать. Пётр I, с присущей ему прозорливостью, по достоинству оценил положительные качества галер - малая осадка, способность ходить на вёслах независимо от направления ветра, неплохая вооружённость делали их незаменимыми на мелководье в устьях Дона и других рек, в Азовском море и на других театрах боевых действий. Подкупала и простота конструкции, что было особенно ценно на первых порах создания могучего Флота Российского.

Начиная подготовку ко второму Азовскому походу, Пётр I уделил большое внимание строительству галерного флота. Образцом для русских корабельных мастеров послужила заказанная в Голландии 16-баночная галера "Адмирал Лефорт". Её доставили в разобранном виде в 1694 г. в Москву и собрали к весне 1696 г. в подмосковном селе Преображенское. (Судно имело длину - 38,1 м; ширину - 9,1 м; осадку - 1,8 м). Там же наладили производство деталей галер, которые затем направлялись в Воронеж. Дело спорилось и уже к апрелю 1696 г. Азовский флот располагал соединением галер в количестве 23 вымпелов, каждая из которых была вооружена тремя пушками калибром 3...5 фунтов. Галерой "Принципиум" командовал сам Пётр Алексеевич. При осаде Азова в июне 1696 г. галерный флот проявил себя весьма положительно. Центром строительства галерного флота России становится Воронеж.

Там в 1697 г. было заложено сразу 17 галер. Значительно усовершенствованные русскими мастерами они были мощнее своей голландской предшественницы. Для сравнения приведу их измерения: длина 41,7…53 м; ширина 5,5…7,3 м; глубина интрюма 1,8… 2,7 м. Строились преимущественно 20- и 24-баночные галеры, вооружённые 21 - 27 пушками, из них три 6 - 12-фунтового калибра; остальные - фальконеты. Идеальным театром боевых действий для галерного флота оказалась и Балтика - шхеры, мелководье и пр. Значение галер в Северной войне весьма высоко. Совершив ледовый поход к Выборгу в 1710 г., галерный флот принял активное участие в осаде крепости, чем немало способствовал успеху русской армии.

День славы русского галерного флота наступил 27 июля 1714 г., когда 99 галер под командованием генерал-адмирала Ф.М. Апраксина одержали первую и убедительную победу над шведским флотом в Гангутском сражении. Воспользовавшись штилевой погодой (на виду у шведской эскадры), отряд из 23 скампавей под командованием шаутбенахта Петра Михайлова обошёл Гангутский полуостров и оказался в Рилакс-фиорде. После трёхчасового боя русские разгромили отряд кораблей шаутбенахта Эреншильда, взяв в плен 18-пушечный фрегат "Элефант", шесть галер и три шхер-бота. Галеры успешно использовались в качестве десантных судов, принимали участие во всех десантных операциях русского флота в период 1714 - 1720 гг.

Ещё одна блестящая победа русского галерного флота была одержана под командованием князя М.М. Голицина 27 июля 1720 г. у острова Гренгам. Со стороны России в бою участвовала 61 галера, они вынудили шведский флот уйти на стеснённую морскую акваторию и там навязали ему свою тактику ведения морского боя. Четыре шведских фрегата были взяты на абордаж и спустили флаги. На борту галер в сражении принимали участие 10714 моряков, по шведским судам было произведено 23970 пушечных выстрелов, были взяты богатые трофеи, в том числе 104 орудия, которыми были вооружены шведские фрегаты.

Строительство галер для Балтийского флота началось в феврале 1703 г. на Олонецкой верфи, что на берегу реки Свирь, в Лодейном Поле. Очень много внимания становлению Балтийского флота уделял губернатор Ингерманландии, корабельный подмастерье, Александр Данилович Меншиков, который с топором в руках постигал азы кораблестроения на голландских и английских верфях вместе с Петром Михайловым. И, если Петру I за успехи в обучении судостроительным наукам был вручён патент "корабельного мастера", то Александр Данилович, в отличие от своих товарищей, обучавшихся вместе с Петром I, которые также получили патенты "корабельных мастеров", попросил вручить ему патент "корабельного подмастерья", поскольку посчитал, что сын царского конюха, которым он являлся, не достоин патента, выданного Государю. Однако, человек он был весьма незаурядный и его авторитет среди корабельных мастеров, как отечественных, так и иностранных, был чрезвычайно высок. И надо сказать, что во всех отношениях А.Д. Меншиков находил наиболее рациональные, правильные решения.

Сам же Пётр Алексеевич судостроение в Лодейном Поле не выпускал из своего поля зрения. Строительство галер было налажено и в Санкт-Петербурге на Галерном дворе, где впоследствии возникло новое Адмиралтейство. Класс галер, как боевых единиц флота, чёткого разделения по типам не имел, но кое-какое деление всё же существовало. Например, нам известно, что 1 октября 1703 г. на Олонецкой верфи мастер Яков Кол заложил тринадцать 10 - 12 баночных полугалер. Все они были одномачтовыми длиной 17,4 м, шириной 3,1 м с постицами - вынесенными за борт брусьями, крепившимися на специальных кницах - бакалярах, со штыревыми уключинами для вёсел - шкармами.

Банки - сиденья для гребцов - на русских галерах ставились не перпендикулярно к борту, а под углом 81…82 градуса с наклоном в корму, по системе "скалоччио". У каждой банки делали "ступени", чтобы гребцы могли упираться в них ногами. В России гребцами на галерном флоте служили солдаты пехотных полков, вольнонаёмные из числа "работных людей", встречались среди них и каторжане, которых приковывали за левую ногу к ступеням. Кроме гребцов на каждой галере, в зависимости от её размеров, было 24 - 40 матросов, 9 - 14 офицеров и унтер-офицеров и 125 - 150 человек морской пехоты - абордажно-десантная команда. Таким образом, состав экипажа галеры насчитывал от 150 до 500 человек.

Среди галерных мастеров славились Юрий Русинов и Николай Муц, греки по национальности. С появлением галер словарь русских моряков обогатился новыми терминами. Например, выступавший вперёд от форштевня надводный таран назывался шпирон; надстройка, закрывающая носовые орудия, - рамбат; лёгкий навес на корме галеры - тендалет. От рамбата до тендалета в диаметральной плоскости судна проходил помост (между банками гребцов), называвшийся куршея, а располагавшиеся на нём пушки назывались куршейными. Под куршеей располагались различные рундуки. Фок-мачту называли тринкет; грот-мачту - майстра; а бизань-мачту - мезана.

Упоминая о полугалерах, нельзя не сказать ещё об одном типе этих судов. Это, конечно же, шебека, получившая признание пиратов Северной Африки, так как обладала хорошей скоростью хода под парусами. На Средиземном море ей не было равных. Шебека имела длину по палубе 25…35 м и развитую парусность латинского типа. На всех трёх мачтах ставились треугольные паруса, но при благоприятном ветре судно могло нести и прямые паруса. Один из алжирских капитанов шебеки сказал, что его матросы выполняют работу трёх экипажей судна с прямым парусным вооружением. При лёгком фордевинде, на фок- и грот-мачтах ставили реи с широкими прямыми парусами. При ходе в галфвинд и бейдевинд прямые паруса убирали вместе с реями, а на их место ставили длинные латинские рю с треугольными парусами. Если же ветер усиливался до штормового, то убирали длинные рю с большими парусами, а на их место ставили короткие рю, которые несли маленькие треугольные паруса.

Основную массу галерного флота России составляли средние галеры, их называли скампавеями, они были 18-баночными (имели по 18 банок). Немногочисленными были большие галеры, строившиеся по "французскому маниру", которые, как правило, использовались в качестве флагманов. Например, генерал-адмирал Ф.М. Апраксин держал свой флаг на 21-баночной галере "Наталья", построенной на Олонецкой верфи Николаем Муцем в 1708 г. Её длина по палубе составляла 53,3 м; ширина 7,6 м; глубина интрюма 2,6 м; осадка 1,2 м. Галера была вооружена одной 24-фунтовой куршейной и двумя 12-фунтовыми погонными пушками, ещё имелось 12 "басов на вертлюгах" (здесь речь идёт о 12 фальконетах). Каждое весло длиной 12 м и массой 80 кг "двигали" 5 человек.

Князь М.М. Голицын держал свой флаг на 22-баночной и 15-пушечной галере "Фивра", построенной в 1713 - 1714 гг. известным корабельным мастером Юрием Антоновичем Русиновым, а чем закончился Гренгамский бой, мы уже знаем. Эта галера имела длину 45 м, ширину 7,7 м. На банках длиной 2,4 м размещалось по 5 гребцов, которые гребли вёслами длиной по 12 м и массой около 80 кг. На "Фивре" имелись одна 18-фунтовая, две 12-фунтовых и двенадцать 3-фунтовых пушек (басов). Галера прослужила до 1723 г., после чего была исключена из списков флота и разобрана.

Крупнейшей галерой петровской эпохи считается 25-баночная трёхмачтовая "Двина", построенная итальянским корабельным мастером Франческо Дипонти по "венецианскому маниру" в Санкт-Петербурге в 1721 г. Её длина составляла около 48,5 м, ширина с постицами - 9,6 м, вёсла имели длину 13,2 м и массу около 94 кг; каждым веслом гребли 6 человек. Вооружение "Двины" состояло из одной 24-фунтовой, двух 12-фунтовых пушек и двенадцати 3-фунтовых басов.

В Северной войне принимали участие и так называемые "конные галеры". Это были чисто десантные суда, бравшие на борт 25 - 40 лошадей с всадниками. Они имели длину до 42 м, ширину до 10 м и осадку до 1,4 м. Их вооружение состояло из двух 6-фунтовых и двух 3-фунтовых пушек. Последней в России была построена 21-баночная конная галера в 1722 г. мастером Франческо Дипонти; которая брала на борт 40 лошадей. Последняя 10-баночная галера для Балтийского ВМФ была спущена на воду в Санкт-Петербурге в 1789 г., а для Черноморского Флота - в Таврове в 1790 г.

Но галеры в России строили не только для военного флота. Например, в 1767 г. костромские корабелы построили в Твери 11-баночную галеру "Тверь" для путешествия Государыни Императрицы Екатерины II по Волге. Это было прекрасное во всех отношениях судно, недаром Екатерина II утвердила герб города Костромы с изображением на нём галеры "Тверь". Вот что писал о судне датский посланник в России Ассебург: "…Нет недостатка ни в одном из трёх удобств, которые можно было бы иметь только в столице. На галере Её Величества, называемой "Тверь", находится полное помещение с комнатой вроде залы, где она свободно обедает с двенадцатью собеседниками ".

Это путешествие Екатерина II предприняла для ознакомления с юго-восточными провинциями России. Флотилия из десяти судов во главе с "Тверью" отбыла вниз по Волге-реке 2 мая 1767 г. В её состав входили три галеры типа "Тверь" (для размещения царской свиты), но их отделка была поскромнее. Царская галера имела длину 39 м, ширину корпуса 5,75 м, ширину с постицами 7,65 м, высоту надводного борта в носовой части 1 м, у кормовой надстройки - 1,9 м, возвышение кормы над основной плоскостью составляло 7 м. Судно было построено из местных пород древесины и богато украшено резьбой с позолотой. Четырёхметровый шпирон ажурной конструкции органично сочетался с форштевнем. Корпус имел небольшой развал бортов, палуба была изготовлена из особо качественных сосновых досок.

Корпус галеры "Тверь" собрали столь добротно, что при осмотре через 150 лет после постройки лишь в некоторых досках обнаружили незначительные трещинки от рассыхания. Пазы и стыки досок обшивки корпуса и палубы были пригнаны так тщательно, что даже не требовали конопатки, обшивка только окрашивалась в тёмно-зелёный цвет. Даже традиционная осмолка не требовалась. Детали корпуса скреплялись железными болтами и длинными гвоздями (гвозди-шпили). Кормовая надстройка, считая от транца, имела длину 15 м и ширину 5,3 м (у транца), которая увеличивалась по направлению к носу до 6 м. В надстройке размещались покой и приёмные апартаменты - просторные и светлые помещения, отделанные с особой пышностью, а также восемь кают; все помещения отводились для Екатерины II. Всего в надстройке имелось 34 окна с рамами и оконными переплётами (которые можно было опускать в специальные пазы), а также четыре двери, по одной на каждый борт, и две, снесённые к бортам, - в носовой переборке. У транца на палубе надстройки находились флагшток и гнездо для фонаря (гакобортного фонаря).

На палубе - от носа к корме имелось три прохода шириной 1,1 м.; один в диаметральной плоскости и два по бортам. Между ними находились два кокпита длиной 12 м и с углублением по отношению к главной палубе 0,5 м. Здесь находились банки для гребцов. На палубе носовой надстройки располагались фундаменты для восьми пушек, предназначавшихся для салюта. В трюме размещались каюты для царской свиты, освещавшиеся восемью прямоугольными окнами.

1 июля 1767 г. царская фамилия прибыла в Казань, затем завершив официальную часть, направилась в Симбирск, откуда Екатерина II уехала в Москву сухопутным путём. После отбытия императрицы четыре царские галеры возвратились в Казань, где их поставили на хранение в местном адмиралтействе. В 1804 г. из Санкт-Петербурга пришёл указ, который предписывал три галеры разобрать "за ветхостью", а галеру "Тверь" хранить, "не переменяя того вида, который она имела ". Когда же Казанское адмиралтейство упразднили, "Тверь" передали на хранение Морскому министерству, потом Управлению государственных имуществ, затем - в начале 60-х годов Х1Х века - в Казанское городское общественное управление.

В 1888 г. на окраине Адмиралтейской слободы построили специальный павильон - эллинг, в котором и поставили галеру "Тверь". В 1918 г. она перешла в ведение музейного отдела Наркомпроса, а потом - Татарского республиканского краеведческого музея. Вот что писал известный казанский искусствовед П.Е Корнилов в своей монографии о галере: "… изучающему искусство и, в частности, деревянную резьбу, на галере "Тверь" есть небезынтересный материал. Декоративная обработка приковывает внимание. Сюжеты резьбы - мифологические сцены, олицетворяющие водную стихию… В этой резьбе любопытен национальный момент… Декорные украшения галеры, вне всякого сомнения, являются примером высокого мастерства русских резчиков по дереву ".

Сегодня с огромным сожалением приходится констатировать, что этот бесценный памятник русского кораблестроительного искусства нами безвозвратно утрачен. В конце 1960-х годов пожар уничтожил и павильон, и галеру…

Речь идет о небольшом пятилетнем промежутке времени, в начале и конце которого состоялись два знаменитых победоносных, под руководством Петра Великого, сражения. Одно из них – Полтавская битва, другое – Гангутское сражение на море.

Победа в Полтавской битве

Вместе с увеличением боевой мощи за время войны окреп и боевой дух русского солдата, понявшего цель войны и необходимость победы ради спасения своего отечества, своей русской нации, уже объединившей вокруг себя и другие, малые народности.

Сухопутная армия Петра победила, по сути, учинила разгром армии шведского короля, предрешила дальнейший исход войны. Усталый и нервно потрясенный, Петр сразу же после удачной битвы, не мешкая, позвал к себе кабинет-секретаря Макарова и в тот достопамятный день, 27 июня 1709 года, продиктовал письмо для немедленной отсылки Федору Апраксину, находившемуся в строящемся Петербурге:

«Объявляю Вам о зело превеликой и нечаянной виктории, которую господь бог нам, чрез неописанную храбрость наших солдат, даровать изволил, с малой войск наших кровью... Знамен, пушек множество взяли, також генерала-фельдмаршала господина Рейншильда, купно с четырьмя генералами, а именно: Шлиппенбахом, Гамильтоном, Штакельбергом и Розеном. Также первой министр граф Пипер с секретарями в полон взяты, при которых несколько тысяч офицеров и рядовых взято, о чем подробно писать будем вскоре (а ныне за скоростью невозможно) и единым словом сказать, вся неприятельская армия фаетонов конец восприняла . (А о короле еще не можем ведать, с нами или со отцы нашими обретается...) И сею у нас неслыханною новиною вам поздравляем, и прошу господ вышних и нижних, морских и сухово пути поздравить. Петр ».

К этому письму добавлены Петром собственноручно весьма существенные слова, выражающие его окончательную уверенность в выборе места для новой столицы на северо-западе страны:

«Ныне уже совершенно камень во основание Санкт-Петербурга положен...»

От Полтавской битвы, с тех пор, когда, по выражению Петра, «непобедимые шведы хребет свой показали», и до морского славного Гангутского сражения прошло пять лет.

В 1710 году петровские войска заняли Выборг, Ригу, Ревель, Кексгольм, Пернов и другие города.

Об успехах русских войск Петр рассылал нарочных с грамотами по всей стране, оповещая города и села о возвращении Карелии и присоединении прибалтийских побережий Лифляндии и Эстляндии. Даже вологодскому купцу Саватееву, находившемуся с торговым караваном в Китае (или в пути), дабы и в Китае о том было известно, была отправлена грамота, представляющая собой обзор военных событий:

«От великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича, всея Великий и Малыя и Белыя России самодержца, купчине нашему Ивану Прокофьевичу Саватееву с товарищи. Объявляем вам, понеже чрез помощь всевышняго войсками нашего царского величества компанию швецкую сего 710 году едва не сравнительну Полтавской 1709 году даровал, ибо и оставшие неприятельские шведские городы: Рига, Корела, Выборг, Пернов, Диомент, остров Эзель, на нем крепость Аранцбург взяты, а и последней Ревель, он же и Колывань, ныне на оккорд сдался, и тако Лифляндия и Эстляндия весьма от неприятеля отобрано и единым словом изрещи, что оной неприятель швед на левой стороне Восточного моря не точию [не только] городов, вышнего к нам пособием, но ни степени земли не имеет. И ныне точию надлежит нам просити его, всех содетеля, дабы по своим к нам неизреченным щедротам добрый мир даровати изволил, о чем повсюду нашего царского величества державы надлежит его, всеблагого бога нашего, благодарите. И как к вам сия наша великого государя грамота придет, и вы б о сем при своем короване всем объявили. Писан на Москве, лета 1710 декабря в 16 день. Дьяк Яков Щетинин. Справил Михайло Фролов. А с сим ведением от нашего царского величества послан офицер полков московского гарнизона Алексей Марков».

Усиленно и поспешно строился Петербург. Особое внимание уделялось военному флоту. Строились многопушечные трехмачтовые корабли, строились легкие, увертливые и подвижные в боевой обстановке галеры. Строились на северо-западе, вблизи от новой столицы, на верфях Олонецкой и Лодейнопольской, строились в Ладоге, в самом Петербурге, в Адмиралтействе...

Строительство галер во времена Петра 1

Следует бегло коснуться истории русского флота, в частности строительства галер.

В древние времена галеры употреблялись в морских сражениях в Греции и других прибрежных к Средиземному морю странах. При Петре, в 1696 году, была доставлена первая галера из Голландии в Архангельск, Из Архангельска водой отправлена в Вологду. В Вологде ее разобрали на отдельные «члены» и на двадцати больших дровнях и подчунках увезли в Москву, в Преображенское.

Когда вологодские плотники разбирали на части это судно, узнали, что оно прибыло из заморской страны, сначала подивились, а потом прикинули умом и сказали, что им по такой манере и самим можно строить»

– Может, за морем телушка – полушка, да перевоз рубль. Если государь захочет, мы не хуже топоришком да долотишком справим, дай только срок да доброе деревье...

Говорил это лодейных дел мастер вологжанин Осип Щека. Никто его за язык не тянул. Похвастался, так отвечай делом за свои слова... Не хвастовства и бахвальства ради сказаны были Осипом Щекой эти слова. Уже давно было известно в здешних краях, что вологодские строители-умельцы еще более чем за сто лет до петровских времен отличались мастерством в постройке судов дальнего плавания по заказу самого Иоанна Грозного. Об этом красноречиво и убедительно свидетельствует в своей книге «Записки о Московии 16 века» английский посол, находившийся при Грозном и пользовавшийся его доверием, – Джером Горсей.

В ту пору Грозный задумывался над тем, как бы, в случае большой опасности, найти ему приют в королевской Англии.

На случай бегства царь предусмотрительно собрал мастеров и приказал на реке Вологде строить флот.

И был по этому поводу разговор Грозного с послом Англии:

– Видел ли ты мои большие суда и барки, построенные в Вологде? – спросил Грозный Джерома Горсея.

– Какой изменник показал их тебе?

– Молва о тех судах пошла. Народ сбегается смотреть на них в праздничные дни, так и я решился, с тысячами других, полюбоваться на их удивительную красоту, величину и странную обделку...

– Что значат слова «странная обделка»? – спросил царь посла.

– Изображение львов, драконов, орлов, слонов, единорогов, отчетливо сделанных и украшенных золотом, серебром и яркой живописью...

– Это верно, – согласился царь, – кажется, ты хорошо высмотрел. Сколько их?

– Я видел не более двадцати, ваше величество.

– Скоро ты увидишь сорок, и не хуже этих. Иноземцы удивились бы еще больше, если бы узнали, какие неоцененные сокровища украшают их внутри... Говорят, что у вашей королевы флот лучший в мире. Чем же он отличается от моего? – любопытствовал царь.

На этот вопрос, как пишет Горсей, он подробно рассказал, что собою представляет вооруженное английское военное судно, и даже подарил царю точно сделанную модель английского корабля.

Внешняя роспись судов, построенных в Вологде для Грозного, судя по описанию Горсея, напоминает о древнем «почерке» вологодских самобытных рисовальщиков, которые, с присущим им художественным вкусом, расписывали самодельными, из каменных порошков, красками предметы крестьянского быта и обихода, дабы чем-то развеселить изделия из дерева – прялки, сани, дуги, ковши, ведра, сундуки и подголовники, ворота и вереи, воронцы и опечья.

И те фигуры, описанные Горсеем, увиденные им как украшения судов, построенных для Грозного, кое-где сохранились до нашего времени, но уже как памятники искусства старины глубокой...

Не приходится поэтому удивляться тому, что при Петре Первом вологодский умелец строения барок и карбасов некто Осип по прозванию Щека согласился строить суда не хуже голландских образцов.

Осипа Щеку как главного и еще с ним двадцать пять плотников отправил воевода в Москву зимней дорогой, следом за разобранной голландской галерой.

Осип Щека и его вологодские товарищи сумели доказать свое мастерство. Слово у них не разошлось с делом. Эти мастеровые люди быстро собрали голландскую галеру и по ее образцу построили гораздо лучшую, царскую – для Петра. Государь, видя их преотменную работу, добавил Осипу Щеке еще плотников, и в ту зиму вологжане под Москвой, на Преображенской верфи, изготовили наскоро из сырого леса «часны», то есть части для двадцати двух галер, и отправили в Воронеж.

Русский военный флот на Неве и в Финском заливе за короткое время вырос до такой степени, что своей силой мог уже потягаться с флотом шведским. За год до Полтавской битвы в составе Балтийского военного флота было 12 фрегатов, 8 галер, 6 брандеров, 2 бомбардирских судна, 10 шняв, 20 русских бригантин и другие мелкие суда.

Такая эскадра, выходившая весной 1708 года от Петропавловской крепости в Финский залив и в море, была уже серьезным оплотом, обеспечивающим безопасность невских берегов. Но дальновидный Петр, оценивший еще при взятии Азова способности русских солдат и казаков, действовавших быстро, смело и решительно благодаря галерному флоту, и предвидя морские сражения на Балтике, распорядился построить на верфях Северо-Запада 300 галер. Отличного соснового леса для этой надобности на Севере всегда более чем достаточно. Галеры строились быстро. К весне 1713 года было построено и оснащено около 200 галер и бригантин.

И когда в помощь многопушечным фрегатам у русских появилась целая армада галер для морских боевых операций, то сам шведский адмирал Эреншильд, узнавший об этом, на вопрос, сколько нужно фрегатов, чтобы противостоять, ответил:

– И тысяча крупных кораблей не в силах справиться с русскими галерами...

Устройство Галеры (корябля)

Вот что, в кратких чертах, представляло собою это небольшое по размерам, но грозное в нападениях и высадках новоявленное русское судно.

Галера, иначе называемая «галея» или «каторга», строилась различных размеров – длиною от 120 до 160 футов, шириною от 18 до 30 футов. Две парусные мачты, грот и фок, убирались при безветрии, а также в боевой пушечной перепалке.

На носу галеры помещалось до пяти пушек: четыре 8-фунтовых на палубе и одна 36-фунтовая под настилом. В кормовой каюте – капитан. Солдаты и матросы размещались за снастями и тюфяками на палубе. Гребцов находилось до 40 человек сильных и дружных, делавших до 25 взмахов в минуту. Легкость и скорость хода галеры, неглубокая осадка делали ее в прибрежных скалистых местах Балтики малоуязвимой при внезапных нападениях на суда противника. Галеры были удобны и тем, что солдату на них гораздо легче, нежели в пешем строю с тяжелой выкладкой. К моменту боя у солдат сохранялись силы, что было очень важно, поскольку сокрушительные схватки происходили на палубах кораблей противника.

Подготовка к Гангутскому сражению

Построив столь значительный гребной флот, Петр за год до исторического Гангутского сражения решил в 1713 году испытать боевое счастье на море.

В конце апреля флот из Невы вышел в Финский залив.

Командовал авангардом сам царь в звании контр-адмирала под именем Петра Михайлова.

Генерал-адмирал Апраксин и вице-адмирал Крюйс возглавляли корабельный флот, под прикрытием которого многочисленные галеры и бригантины Петра 8 мая подошли к Гельсингфорсу и через три дня заняли город.

В августе русские гребные суда со стороны моря и пехота князя Голицына, подоспевшая по суше, без сопротивления заняли Або.

Нарастала угроза Стокгольму. Шведы поняли, что, потерпев поражение под Полтавой, они могут быть поражены и на море. Но где, когда, какими силами дать русским решительный бой на Балтике? Побитый под Полтавой, Карл вот уже пятый год находился «в гостях» у турецкого султана, стыдился вернуться в Швецию. Вынашивал планы, провоцировал Турцию на войну с Россией, вмешивался в политику султана и вызывал тем самым неприязнь турок.

А в Стокгольме сенаторы вели разговоры о том, как выйти из войны и заменить короля, ибо «за слабостью головы правительствовать он больше не может». Но слабоголовый не сдавался, и был слышен из Турции его голос:

«Хотя бы вся Швеция пропала, а миру не быть...»

Война продолжалась. 1714 год. Шведы решили тогда запереть русский флот в Финском заливе, не дать ему выхода в море.

Полуостров Гангут, расположенный в устье Финского залива, оказался наиболее удобным для этой цели.

Петр понял замысел шведских флотоводцев, пытался привлечь себе на помощь Данию, находившуюся в союзе с Россией, но датский король под различными предлогами отказался участвовать в войне против шведов.

Рассчитывая только на свои силы, Петр потребовал с наибольшим усердием строить и строить флот на всех верфях Северо-Запада.

Из далекого Архангельска, совершив смелый поход, обогнув Скандинавский полуостров, прибыли в Финский залив линейные корабли «Рафаил» и «Гавриил». Нелегкий путь – прорваться через тылы противника и с боем выйти к своим на соединение.

Из Архангельска и Вологодчины, с Беломорья и приозерных уездов прибывали во флот крепкие, выносливые, выросшие в суровых условиях неласкового севера новобранцы-рекруты.

Нелегко приходилось русскому мужику в эти годы Петровской эпохи. Основание Петербурга, непрерывная война, строительство верфей и флота, добыча руды и всякая другая обязательная работа на нужды военного времени требовали с каждым годом все больше крестьян с Севера.

Обе воюющие стороны знали, что морское сражение на Балтике неизбежно.

Шведский флот, находясь в более благоприятных условиях, прибыл к Гангуту в середине апреля. Командовал шведским флотом адмирал Ватранг. В это время русский флот находился в Финском заливе и не мог двинуться – мешал лед. И только к середине июня галерная флотилия со всеми вспомогательными – свыше сотни судов, под командой Апраксина прибыла в Гельсингфорс.

Петр возглавлял флот, находившийся в Ревеле.

В бухте Тверминне Петр и Апраксин встретились, изучили обстановку и приступили к действиям. Были задуманы и сделаны в узком месте пересекающие полуостров бревенчатые настилы - для перетаскивания галер по суше. Полторы тысячи солдат, отличных лесорубов и плотников, быстро соорудили «переволоку». Об этом разведало шведское командование. Шведский контр-адмирал Эреншельд на фрегате «Элефант», во главе отряда боевых судов, подошел к «переволоке», намереваясь накрыть русских артиллерийским обстрелом при спуске галер на воду.

Петр учел это и приказал отдельным группам двинуться в обход полуострова и в шхерах отрезать выход подошедшим шведским кораблям.

Надобность в перетаскивании галер по суше у русских миновала. По приказу Петра и при его участии 98 галер и около 15 тысяч десантного войска зашли с тыла.

Гангутское сражение 1714 года

Отряд Эреншельда отвалил от «переволоки», оказавшейся ловушкой, и стал выбирать выгодную позицию между островами. Место, защищенное скалистыми островами, оказалось удобным для шведских кораблей. Две яростные фронтальные атаки русских галер были отбиты огнем артиллерии. Для третьей атаки Петр приказал всем отрядам галер принять иное построений и ударить на эскадру Эреншельда с флангов. Атака с флангов оказалась удачной.

Эффект пушечной стрельбы со стороны противника значительно снизился. И тогда петровские галеры, сделав решительный натиск, стали брать на абордаж шведские корабли один за другим.

Отряд шведских кораблей во главе с фрегатом «Элефант» и командующим Эреншельдом был захвачен. Шведы потеряли убитыми 360 матросов и офицеров, в плен сдалось 580 человек. Русских убито 116 солдат и 8 офицеров...

Памятное Гангутское сражение произошло 27 июня 1714 года. Захваченные у шведов боевые корабли, вместе с пленными и их контр-адмиралом, были доставлены в Петербург.

Петр торжествовал. Жители новой столицы радостно встречали героев-победителей...

Через два года русскому царю довелось выступить в роли первого флагмана над четырьмя соединенными эскадрами: русской, английской, голландской и датской. Устраивались маневры в районе между Копенгагеном и Борнгольмом. Было предположение соединенными силами высадиться в Швеции. Но разногласия между союзниками помешали тогда осуществить это намерение. Об этом, важном в жизни Петра и в истории русского флота, событии и поныне свидетельствует памятная медаль с изображением Петра на одной стороне, а на другой – Нептуна – морского бога в колеснице с четверкой лошадей и надписью: «Владычествует четырьмя при Борнгольме».

Понадобилось еще пять лет ведения войны на суше и, главным образом, на море, чтобы сломить сопротивление шведов и принудить их к миру с Россией.

Петр искал выгодного мира и добился его. Россия овладела Прибалтикой и, возвратив принадлежавшие ей города и области, стала могучей морской державой.

Галеры - большие гребные суда с одним рядом весел. Название «галера» произошло от греческого слова «меч-рыба». Длина весел галер составляла от 9 до 13,7 м, а число гребцов на веслах достигало 5-7 человек. Скорость под веслами у галер достигала 7 уз. Галера несла 2-3 мачты (в отдельных случаях - 4 мачты) с косыми или прямыми парусами.

В русском флоте XVIII в. большие гребные суда именовались галерами, полугалерами и скампавеями. Принципиальных различий эти суда не имели. Ряд авторов считает, что скампавеи и полугалеры имели меньшие размеры, чем галеры. На самом деле в документах упоминаются скампавеи, имеющие б о льшие размеры, чем галеры. В различных документах петровского времени одно и то же судно зачастую именовали то галерой, то скампавеей. Поэтому лучший историк русского флота Ф.Ф. Веселаг о в своем справочнике объединил их вместе.

Первые 13 скампавей (по другим источникам - полугалер) были заложены 1 октября 1703 г. на Олонецкой верфи.

С 1711 г. галеры строятся в Выборге, с 1712 г. - в Санкт-Петербурге, ас 1720 г. - в Або. Всего входе войны на Балтике было построено свыше 200 галер, полугалер и скампавей. Точного учета не велось, и до нас не дошли даже названия большинства галер, не говоря уж об их тактико-технических характеристиках.

Русские галеры (скампавеи, полугалеры) строились трех типов - французского, венецианского и турецкого «маниру». Большинство галер было «турецкого маниру». Турецкие галеры отличала большая скорость и маневренность, но зато худшая мореходность, так как они имели низкие борта. В свежую погоду на Балтике ходить галерам «турецкого маниру» не рекомендовалось. Только осенью 1714 г. в шторм затонуло 16 галер (скампавей) «турецкого маниру».

Галеры «турецкого маниру» представляли собой килевые суда с длинным и узким корпусом, имевшим небольшое возвышение над уровнем воды. Спереди у них был слегка приподнятый кверху носовой выступ, напоминавший таран. Он назывался шпирон. К нему крепился передний конец реи (райны), державший парус тринкетовой (фок) мачты галеры. За шпироном в носовой части галер имелся помост , на котором помещались орудия самых больших калибров. Самое мощное орудие стояло в центре. Посередине галеры от носа к корме шел другой помост - так называемая куршея , служившая для быстрого передвижения людей вдоль галеры и перетаскивания грузов. Он покрывался двумя смолёными брезентами. От носа до кормовой надстройки слева и справа от куршейного помоста были скамьи для гребцов, именовавшиеся банкам и. На корме возвышалась надстройка-каюта, образованная деревянными брусами или дугами, над которыми натягивалась палатка - тендалет.

В 1710-1721 гг. в России строились 16-, 18- и 19-баночные галеры турецкой пропорции. Их длина составляла 30- 33,5 м, а ширина 5,3-5,6 м. Осадка без груза 0,56-0,66 м, с грузом - 1,22- 1,52 м.

Основным двигателем галеры были весла. Их вес достигал 90 кг, а длина - 13 м. За каждым веслом сидело от 3 до 5 гребцов, в зависимости от размеров галеры. Опытные гребцы делали до 25 взмахов в минуту, что позволяло развивать скорость до 6 уз.

Относительно хорошо галеры ходили и под парусами. Обычно они несли две мачты с косыми парусами.

Из-за своих конструктивных особенностей галеры не могли иметь мощное артиллерийское вооружение. Лишь на носу галеры (на помосте) устанавливались одна-три пушки среднего или крупного калибра. Первые русские галеры имели на носу одну 18-фунтовую или 24-фунтовую пушку и по бокам от нее две 12-фунтовые пушки, а полугалеры - одну 12-фунтовую и две 6- или 8-фунтовые пушки. К концу войны на некоторых больших галерах на носу ставили одну 36-фунтовую и две 18-фунтовые пушки. В отдельных случаях на носовом помосте ставились малые мортиры калибра 3-6 фунтов.

На помосте в средней части корпуса на галерах ставили 2-фунтовые и 3-фунтовые пушки на вертлюжных установках. Двухфунтовые пушки на галерах часто именовались басами. Пушки на центральном помосте предназначались не только для стрельбы по неприятелю, но и для подавления бунтов гребцов.

В первом томе «Истории отечественного судостроения» говорится: «Таким образом, все восемь галер, построенные по программе 1703 года, были мощными боевыми кораблями и представляли серьезную угрозу шведскому флоту». Комментировать такой пассаж нужды нет. Самый слабый шведский корабль (50-пушечный) вдребезги мог разнести дюжину самых больших галер.

Добычей галер могли стать лишь небольшие парусные суда, а при большом числе галер - прам или фрегат . Атакующие галеры при подходе к неприятельскому судну давали залп из носовых орудий. Затем с концов рей обеих мачт сбрасывались специальные «приступные якоря» , которыми галера сцеплялась с вражеским судном, и команда галеры высаживалась на палубу врага. Однако, как мы увидим, за всю войну со шведами галеры шли на абордаж в единичных случаях. В нашем Балтийском флоте галеры в основном использовались в качестве войсковых транспортов и десантных судов.

В Османской империи, Франции, Венеции, Швеции и других государствах гребцами обычно были каторжники . Кстати, и слово каторжник произошло от названия гребного судна «каторга» . Поначалу так и было на первых русских галерах. Так, в ноябре 1704 г. контр-адмирал Боцис составил перечень всех чинов, потребных для укомплектования галер командами. Согласно этому списку, на каждой галере должно находиться 70 офицеров, урядников, матросов и пушкарей, 150 солдат абордажных команд и 250 невольников-гребцов. Но вскоре выяснилось, что для сотен галер потребуются десятки тысяч каторжников. В бою каторжники представляют определенную опасность - в любой момент они могут учинить бунт или просто перестать грести. Поэтому Петр решил заменить каторжников солдатами пехотных полков.

Невольники на галерах ночевали между банками, как говорится, на рабочих местах. Петровские солдаты проводили так ночь только в исключительных случаях. Русские галеры редко выходили в открытое море, а обычно передвигались среди Финских шхер, где они были недоступны для шведского корабельного флота. Поэтому вечером галеры приставали к берегу, и большинство членов команды ночевало на берегу.

В апреле 1714 г. в Санкт-Петербурге на Галерной верфи спустили на воду три первых в России конных галеры (скампавеи) . Каждая такая галера предназначалась для перевозки 25 лошадей. По вечерам или на дневных стоянках лошадей выпускали пастись на берегу.

Благодаря изрезанной береговой линии Финляндии, сложному рельефу ее местности, а также плохим дорогам галеры стали оптимальным средством переброски войск.

В царствование Екатерины II на 25-баночных галерах на 1 весло приходилось 5- 6 гребцов, на 22-баночных - 5 гребцов, на 20- и 16-баночных - 4 гребца. На 20-баночных галерах всего 160-200 гребцов, на 16-баночных - 128 гребцов.

13 скампавей. Длина по килю 17,4 м, по палубе - 22 м. Ширина 3,1 м. Осадка 0,76 м. По другим источникам, это полугалеры. 1 мачта. 10-12 балок. Заложены 1 октября 1703 г. на Олонецкой верфи, спущены в 1704 г. Строитель Я. Кол.

Галеры типа «Святой Пётр» (7 единиц). 16 банок. Длина 35-39,2 м. Ширина 4,9- 6,7 м. Осадка 1,1 м. 2 мачты. Построены на Олонецкой верфи.

«Святой Пётр». 19 пушек. Заложена 29 июля 1703 г., спушена 21 мая 1704 г. Разобрана до 1710 г.

«Золотой Орёл». 19 пушек. Заложена 22 октября 1703 г., спущена 10 июня 1704 г. Разобрана до 1710 г.

«Святой Фёдор Стратилат». 19 пушек. Заложена 21 сентября 1703 г., спущена 18 июня 1704 г. Разобрана в Выборге в 1711 г.

«Александр Македонский». 19 пушек. Заложена 21 сентября 1703 г., спущена 25 июля 1704 г. Разобрана в Выборге в 1711 г.

«Надежда». 18 пушек. Заложена 3 декабря 1703 г., спущена 24 мая 1705 г. Разобрана в Выборге в 1711 г.

«Любовь». 18 пушек. Заложена I октября 1703 г., спущена29 мая 1705 г. Разобрана в Выборге в 1711 г.

«Вера». 18 пушек. Заложена 22 октября 1704 г., спущена 17 июля 1705 г.

«Наталья». 21 банка. Длина 53,64 м. Ширина внизу 3,66 м, вверху - 7,62 м. Осадка 2,59 м. Заложена 8 февраля 1708 г. на Олонецкой верфи.

Строитель Н. Муц.

Вооружение: I-24-фн пушка, 2- 12-фн пушки, 12 басов на вертлюгах.

Галеры типа «Святая Анна» («Святая Анна», «Святой Александр», «Святой Фёдор Стратилат»). 20 банок. Заложены в 1710 г. на Выборгской

Верфи, спущены в 1711г. Строитель Ю.А. Русинов.

Вооружение: 1 - 12-фн пушка, 2-6-фн пушки.

13 скампавей. Заложены в 1710 г. на Выборгской верфи, спущены в 1711 г. Boo ружение: 1-6-фн пушка, 2-3-фн пушки, 4 фальконета. Строитель Ю.А. Русинов.

50 скампавей. Заложены в октябре 1712 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в апреле - мае 1713г. Строитель Ю.А. Русинов.

В том числе: «Анштура», «Бардун», «Бронго», «Гауи», «Горища», «Гота», «Жерех», «Карп», «Краббы», «Ломи», «Моклец», «Рица», «Румба», «Парта», «Поуст».

30 скампавей . Заложены в сентябре 1713 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в апреле 1714 г. Строитель Ю.А. Русинов.

30 скампавей. Заложены 6 июня 1713 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в апреле 1714 г. Строитель Н. Муц.

1 большая полугалера. Заложена 15 октября 1713 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущена в мае 1714 г. Строитель Ю.А. Русинов.

«Вальфиш» («Кит» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутского сражения 27 июля 1714 г . Хранилась в память о Ганугтской победе на берегу в Кронверкской гавани . К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению Адмиралтейств-коллегии от27 августа 1742 г. была разобрана.

«Геден» («Щука» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутского сражения 27 июля 1714 г. Хранилась в память о Гангутской победе на берегу в Кронверкской гавани. К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению Адмиралтейств-коллегии от 27 августа 1742 г. была разобрана.

«Грипен» («Грифон» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутского сражения 27 июля 1714 г. Хранилась в память о Гангугской победе на берегу в Кронверкской гавани. К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению Адмиралтейств-коллегии от 27 августа 1742 г. была разобрана.

Вооружение: 2-6-фн и 10-3-фн пушек.

«Лаксен» («Лосось» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутскогосражения 27 июля 1714 г. Хранилась в память о Гангутской победе на берегу в Кронверкской гавани. К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению

Адмиралтейств- коллеги и от 27 а шуста 1742 г. была разобрана.

Вооружение: 2-6-фн и 10-3-фн пушек.

«Трана» («Серый журавль» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутского сражения 27 июля 1714 г. Хранилась в память о Гангугской победе на берегу в Кронверкской гавани. К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению Адмиралтейств-коллегии от 27 августа 1742 г. была разобрана.

«Эрн» («Орел» - шв.). Бывшая шведская галера, захвачена во время Гангутского сражения 27 июля 1714 г. Хранилась в память о Гангугской победе на берегу в Кронверкской гавани. К 1742 г. почти полностью сгнила и по распоряжению Адмиралтейств-коллегии от 27 августа 1742 г. была разобрана.

Вооружение: 2-36-фн и 14-3-фн пушек.

7 больших полугалер . Заложены в октябре 1714 г на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в апреле 1715 г. Строитель Ю.А. Русинов.

26 малых полугалер. Заложены в октябре 1714 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в мае 1715 г.

7 больших полугалер. Заложены 11 октября 1715 г. в октябре 1714 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в мае 1716 г.

14 малых полугалер. Заложены 11 октября 1715 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в апреле - мае 1716 г.

В документах встречаются названия 23 полугалер, построенных в 1716 г. в Петербурге: «Ангужигули», «Бавуло», «Бачан», «Вырезуб», «Дунжело», «Кабан», «Капороцул», «Колпица», «Лобра», «Лосось», «Лох», «Минуло», «Морж», «Нева», «Осётр», «Пескарь», «Райна», «Севрюга», «Соловей», «Стерлядь», «Хорнус», «Шерешпёр», «Эхт».

20 галер. Заложены в 1716 г. на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в 1717 г.

В том числе: «Анстиза», «Дельфин», «Коломарь», «Колумба», «Лауст», «Раза», «Своило», «Сепа», «Скобра», «Фолно», «Шубра».

Галеры «Багуля», «Голубь», «Зуй», «Канарейка», «Лангвила», «Орёл», «Треска», «Ферикс». Заложены на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в 1719 г.

20 галер. Заложены на Галерном дворе в С.-Петербурге, спущены в 1720 г.

В том числе: «Виктория», «Гарбора», «Констанция», «Постоянство», «Сёмга», «Щёголь».

10 конных галер. Заложены в Або, спущены в 1720 г.

В документах встречаются названия 11 конных галер постройки 1720г.: «Ворона», «Копчик», «Ларузет», «Мушула», «Пасарим», «Пица», «Пустельга», «Реполов», «Сойка», «Судак», «Утка».

Конные галеры предназначались для перевозки лошадей.

«Двина». 15 пушек. 25 банок. Длина 48,5 м. Ширина 9,6 м. 3 мачты. Построена в С.-Петербурге в 1721 г. по «венецианскому маниру» . Вооружение: 1-24-фн пушка, 2- 12-фн пушки, 12-3-фн фальконетов.

Сознание необходимости морского флота для России нашло яркого выразителя в лице Петра I, энергия которого, влечение к морскому делу и поставленные политические задачи побудили ускоренным темпом приняться за создание флота. Еще 17-летним юношей он при содействии иностранных руководителей икорабельных мастеров-голландцев, оставшихся в Москве после постройки судов в Дединове, строит флотилию на Переяславском озере под Москвой. В 1692 г. на переяславской верфи были построены два малых фрегата и три яхты, причем Петр сам принимал личное участие в работах, вплоть до плотничьих. Не удовлетворившись этим, Петр в 1693 г. едет в Архангельск «провожать иностранные корабли». Там он закладывает верфь и строит два корабля, а третий заказывает в Голландии. В следующем году он опять едет в Архангельск вооружать выстроенный корабль Св. Павел и принимать пришедший из Голландии 44-пушечный фрегат Св. Пророчество. С флотом из трех кораблей он выходит в Белое море и провожает иностранные корабли.

Эти первые попытки к созданию военного флота не могли удовлетворить Петра. Белое море по кратковременности навигации являлось тесным для его замыслов. Покинув Архангельск и обратив построенные им корабли в торговые, Петр предпринимает поход против турок. Первый азовский поход Петра (1695 г.) был неудачен; штурмы крепости с суши были отбиты, а сама она беспрепятственно получала с моря боевые запасы и провизию, так как флота у русских не было.

Исход первого азовского похода доказал необходимость флота, и начинается серьезное строительство кораблей для второго азовского похода.

В 1694 г. Петром была заказана в Голландии 32-весельная галера, предназначавшаяся для отправки в Каспийское море; она была доставлена на корабле по частям в Архангельск. Велено было спешно доставить ее в Москву, и в селе Преображенском на лесопильном заводе немедленно началось изготовление по этому образцу отдельных частей для 22 галер и 4 брандеров. К этой работе были привлечены как местные, так архангельские и вологодские плотники, иноземцы и солдаты. В Воронеже была основана судостроительная верфь, куда переправлялись части галер для сборки. Несмотря на новую тяжелую работу и ряд неполадок, суда эти были выстроены в 3 месяца. Наибольшая длина этих галер 38 м, длина по ватерлинии

29 ж, ширина по корпусу 6 м, высота от киля до палубы 3,8 .м, вооружение - от трех до пяти медных 5- и 2-фунтовых пушек, команды 130-170 человек (рис. 164). і

Кроме того, в Воронеже были заложены два 36-пушечных корабля Ап. Петр длиною 35 м, шириною 7,6 м и Ап. Павел длиною

30 м, шириною 9 м; оба они походили по типу на современные им иностранные корабли 4 ранга. Для перевозки войск в Воронеже,

^■ Первое время у русских галеры назывались каторгами и фуркатаии, 3 корабли галеасами, но затем они получили обычные названия.

Козлове и других окрестных городах было приказано выстроить 1300 стругов (плоскодонных барж) и 100 плотов.

В мае 1696 г. двинулся по Дону первый отряд из 8 галер во главе с галерой Принципиум, которой командовал сам Петр; затем отправились и остальные суда, кроме корабля Ап. Павел, который не был готов. На рис.165 показан корабль Ап. Петр и галерыперед Азовом.

После взятия Азова 18 июля 1696 г., на совещаниях по военным делам Петр высказал свое мнение «ничто же лучпіе мню быть, еже воевать морем, такоже зело близко есть и удобно многократ паче нежели сухим путем, к сему же потребен есть флот». Было решено «корабли сделать со всею готовностью и с пушками и с мелким ружьем,

Рис. 1С4. Первые русские галеры.

как им быть к войне»; участие в постройке кораблей должен был принять весь народ, ибо это требовало средств больших тех, которыми располагало государство.

Были образованы «кумпанства», т.е. компании. Все помещики, имевшие больше 100 крестьянских дворов, должны были, соединившись вместе, за каждые 10 ООО дворов предоставить один вполне оборудованный корабль. Духовенство - за каждые 8000 дворов - один корабль. Купцы и горожане, сорганизовавшись, должны были выстроить 12 кораблей. Владельцы, имевшие менее 100 дворов, облагались денежным сбором по полтине со двора. Срок всем был дан 1 апреля 1698 г. Купцы, чтобы не связываться с этим непонятным для них делом, дума.чи отделаться от повинности взносом денег, но Петр для прекращения подобных попыток прибавил им еще 2 корабля. Владельцы имений составили 18 кумпанств, духовенство 17, а купцы 14. Лес для постройки кораблей давался правительством, оно же принимало иа себя заботу о найме корабельных мастеров, которые были вызваны из Голландии, Швеции, Дании и Венеции.

Для ведения всех дел по постройке кораблей, число которых определялось в 52, 1 был образован Владимирский судный приказ, прототип адмиралтейства других стран.

Верфь в Воронеже была расширена, построены склады для леса, магазины для хранения корабельных частей и вооружения, мастерские и цейхгаузы (склады). В некоторых местах, ближе к Дону, были оборудованы и другие верфи. Часть кумпанств приступила к работе, другие отлынивали и приходилось грозить им строгими указами; работа была трудная, небывалая до того в России, а потому встречала непонимание и недоброжелательство. Не все иностранные кораблестроители оказывались сведущими, а потому Петр решил сам ознакомиться с делом на лучших европейских верфях, каковые были в то время в Голландии иАн-глии, и пригласить оттуда лучших специалистов; кроме того, решено было послать 69 молодых людей за границу для обучения корабельному и морскому делу. В инструкции, данной им, указывается: «знать чертежи или карты, компасы и протчие признаки морские, владеть судном как в бою, так и в простом шествии и знать все снасти или инструменты, к тому принадлежащие - паруса, веревки, а на каторгах весла и протчая». Особая царская милость полагалась тем, кто б}"дет «знать как делать те суды, на которых они искушение свое приемлют».

В 1697 г. во главе с адмиралом Лефортом выехало из Москвы за границу посольство, в которое под именем Петра Михайлова входил сам царь. Поездка продолжалась полтора го да; в течение этого времени Петр сначала простым плотником работал по постройке корабля, от закладки до спуска на воду, в Амстердаме на верфи Ост-Индской компании. Неудовлетворенный тем, что голландцы «строят суда просто по навыку и опыту бе."з всяких хитростных чертежей», Петр уехал в Англию, где занимался на королевской верфи в Дептфорде, составляя под руководством опытных строителей чертежи кораблей.

Перед возвращением в Россию он принял на русскую счужбу опытного голландского адмирала Крюйса, пять капитанов кораблей

1 Стоимость корабля по расценке того времени была около 10 ООО рублей.

и много моряков и матросов (всего около 600 человек); часть из них были англичане, а часть голландцы.

Тем временем корабли продолжали строить на воронежских верфях; срок постройки был продлен до конца 1698 г., но зато кум-панствам было предложено выстроить еще 19 кораблей, а затем еще 6, но фактически из них было заложено только 12. К назначенному сроку корабли были почти готовы, хотя из-за спешности постройка велась пз сырого невыстоявшегося леса; из-за этого, а также вследствие неудовлетворительности чертежей имели место различные переделки. Построенные корабли состояли из таковых, соответствующих 4-му рангу иностранных (см. § 10), ^ затем из шестибомбардирских судов и двенадцати галер. Корабли были длиною до 35 м, шириною 8-10 л«, осадкой 2,0-2,5 .и и вооружены 26-44 пушками, послед-

Рис. 166. Постройка кораблей на Воронежской верфи,

ние были 12-, 6-, 4-фунтовые и картечницы. Бомбардирские суда, длиною 25-2Sm, шириною 8,5 ^и, были вооружены двумя мортирами и несколькими 24- и 12-фунтовыми пушками. Галеры были крупнее: длина наименьшей была 41 м, наибольшей 53 л<, ширина 7,3 м, вооружение состояло из одной 20-фунтовой пушки и нескольких 6- и 3-фунтовых и картечниц. Пушки частью приобретались заграницей, частью изготовлялись на тульских заводах. Кроме того, шведский король Карл XI подарил в 1697 г. Петру 300 пушек,которые были перевезены в Воронеж.

На рис. 166 показан общий вид постройки кораблей на Воронежской верфи (по старинной гравюре). По возвращении из-за границы, Петр, вместе с Крюйсом и вновь назначенным адмиралом Головиным, поставленным во главе флота, прибыл в Воронеж. Там он занялся приведением в порядок и исправлением плохо построенных кораблей, поручив наблюдение за этим делом Крюйсу; последний одновременно

^ По неустановившейся еЩе голландско-венецианской терминологии эти корабли сначала называли 6apEanoBa.4h (Ьагса longae) и варвариысБшш судами, т. е. построенными по образцу мавританских.

ста.ч устанавливать однообразную терминологию частей корпуса и вооружения, так как происходила невероятная путаница в этом отношении, особенно при выписке отдельных изделий и контроле работ.

к весне 1700 г. корабли кумпанств были готовы и приняты. * Однако постройка их была далека от совершенства; имея по большей части деревянное крепление частей, они рассыхались и текли, тем более что были плохо проконопачены и осмолены. В отзыве голландского резидента Гульста, посетившего Воронеж, говорится, что из 30 кораблей лишь 4-5 исправные, остальные стоятнемногого. Поэтому Петр еще из Голландии прекратил постройку кораблей по старым образцам и решил дальше строить средствами правительства, которое уже располагало достаточным числом корабельных мастеров, хорошими чертежами и накопило опыт в этом деле. Был заложен 58-пушечный корабль Пре-дестинация длиною 36 ж, шириною 9,4 м\ он был построен по чертежам, привезенным иэ Англии, и подобен английским кораблям того времени, что видно из сравнения рис. 167 с рис. 72 и 73. Вначале сам Петр был строителем этого корабля, но по отъезде поручил это дело двум первым русским корабельным инженерам Скляеву и Верещагину, обучавшимся в Венеции. Одновременно английский кораблестроитель Иосиф Най начал постройку другого 56-пушечпого корабля Черепаха, а итальянец Яков Моро приступил к постройке «великого галеаса» длиною 50 м, шириною 9,4 м - роскошно отделанного корабля, который Петр предполагал иметь для торжественных выездов. 2

Рис. 167. Корабль Предестинщия.

г Вся работа постройки кумпаиствами кораблей обошлась им в суммупеле 14 лет, после спуска иа воду простоял столько же лет у оерег^ был разломан.

Всего было построено казною 11 кораблей.Управление кораблестроением и заведывание корабельными лесами было переведено из Владимира в «Московский адмиралтейский приказ» с назначением «адмиралтейцем» стольника Ф. Апраксина - в будущем генерал-адмирала флота.

С целью заключения наиболее выгодного мира с Турцией Петр, в число требований которого входило свободное плавание русских военных кораблей в Азовском и Черном морях, решил демонстрировать свой флот перед Турцией. В составе эскадры из 11 кораблей (больше не удалось собрать из-за недостатка команды), нескольких галер и других небольших судов он вышел в Азовское море. В эскадру входил адмиральский 62-пушечный корабль Скорпион, вице-адмиральский 34-пушечный Благое начало, 32-пушечный Цвет войны шаут-бенахта (контр-адмирала), 42-пушечный Отворенные врата, которым командовал царь под именем Петра Михайлова; остальные корабли, под командой инострапных командиров, имели от 22 до 46 пушек. На 46-пушечном корабле Крепость был отправлен в Константинополь русский посол Украинцев, которого до Керчи сопровождала русская эскадра. Неожиданное появление русских кораблей в Черном море произвело сильное впечатление на Турцию; был заключен мирный договор на 30 лет, по которому Азовский край и часть побережья Азовского моря отходили к России, но вопрос о свободном плавании русских кораблей в Черном море остался открытым.

В 1700 г. началась война со шведами, отвлекшая внимание Петра на север, к Балтийскому морю; война эта продолжалась 21 год. Закладываются новые верфи на Онежском, Ладожском озерах, на Свири, в Олонце (Лодейном Поле), а затем и в новой столице Петербурге. Однако неустойчивые отношения с Турцией, возбуждаемой Швецией против России, заставляли продолжать постройку кораблей в Воронеже, а также на новых верфях в Таврове (близ Воронежа) и в Таганроге. Готовые суда переводились в Азов, часть особенно плохих превратили в провиантские склады, некоторые старые корабли прогнили, несколько крупных 80-пушечных кораблей нельзя было спустить на воду из-за обмеления рек Воронежа и Дона, и они были разобраны. Когда в 1710 г. Турция объявила войну России, то Крюйс, посланный в Азов, мог собрать только эскадру из 4 линейных кораблей, вместо намеченных 19, 3 шняв, 2 бригантин и 2 галер. Турецкий же флот, посланный в Азовское море, состоял из 18 кораблей и 14 галер; однако ни с той, ни с другой стороны никаких действий на море, кроме мелких стычек, не происходило. Дальнейшие мероприятия по усилению Азовского флота были прекращены заключением мира с Турцией (после неудачного Прутского похода), по которому вся Азовская область возвращалась обратно Турции. В 1712 г. Азов и Таганрог были разрушены русскими же, пушки отправлены внутрь страны, часть кораблей продана Турции, остальные сожжены. Воронежское строительство закончилось, мастера и рабочие отправлены в Петербург, куда возвратился и Крюйс с командирами и командами кораблей. Недостроенные корабли на воронежских верфях до 1727 г. стояли на стапелях, пока пожар не уничтожил их и оборудование верфи.

В дальнейшем все мероприятия были направлены на создание военного флота в Балтийском море. Начало войны со шведами ознаменовалось появлением шведской эскадры из 5 фрегатов и 2 галиотов в Белом море и нападением их на Архангельск, окончившимся неудачей, - один фрегат сел на мель и был взят, равно как и оба галиота, остальные ушли. Петр велел укрепить Архангельск и начать там постройку двух малых фрегатов, которые были закончены в 1702 г. В том же году была взята шведская крепость Нотебург (нынешний Шлиссельбург) при выходе Невы из Ладожского озера, а в 1703 г. крепость Ниеншанц на Неве и заложен новый город - Петербург; путь русскому флоту из Ладожского озера к морю был открыт и нужно было усиленно создавать этот флот.

В дополнение к указанным выше верфям создается верфь на реке Сяси, впадающей в Ладожское озеро, и на ней заложено шесть 18-пушечных фрегатов (с трехфунтовыми пушками) и несколько малых судов. Для ускорения дела их разрешено строить из невыстояв-шегося леса и из тесаных, анепиленыхдосок, таккакпилбыломало, и русские плотники, хорошо владея топором, не были приучены к пользованию пилами. Ввиду медленности постройки была основана еще верфь в Новгороде (на Волхове) для постройки шести фрегатов длиною 20-30 м, пяти яхт и пяти других судов. В Олонце был заложен 24-пушечный фрегат Штандарт длиною 24 м, шириною 7,3 м, осадкой 2,7 м, два шмака, один флейт, один галиот и четыре бота. Малые суда строились на верфях в Старой Ладоге, на реках Луге и Ижоре; галеры строились в отнятом от шведов Выборге. Кроме того, была проведена грандиозная работа по перетаскиванию сушей из Архангельска в Онежское озеро, а оттуда в Ладожское озеро и Неву двух построенных там фрегатов.

Первые корабли, построенные на Олонецкой верфи, соответствовали 4-му рангу английских и голландских кораблей; они имели высокие кормы с расположенными в них пушками и одну или две батарейные палубы. Так как эти корабли были тяжелы на ходу, то при эскадре были более быстроходные суда - шнявы (рис. 168), имевшие две мачты с прямыми парусами и 12-16 пушек, расположенных на открытой палубе. Отношение длины к ширине у них равнялось 4, тогда как у кораблей около 3. Малые суда носили название пгааков, флейтов, буеров, галиотов и ботов. Шмаки - небольшие бриги - имели две мачты с косыми парусами и кливер; флейты имели также две мачты, подобно шмакам; буера (рис. 169) имели одну мачту с марселем и одну малую в корме с бизанью; бригантины, боты и др. имели одну мачту с тендерским вооружением (рис. 170). Малые суда могли ходить и под веслами; вооружение их состояло из нескольїїих мелких пушек, кроме крупных галер, во флоте были еще небольшие (длиною до 30 м) быстроходные галеры - скамнавеи (от итальянского слова всатраг via - убегать); они имели три мачты с косыми парусами и 20 весел.

В 1704 г. Балтийский флот состоял из десяти фрегатов, вооруженных 22-43 шестифунтовыми пушками, и девятнадцати других судов.

На мели у острова Котлина была построена крепость Крон-шлот. Подступившая к ней шведская эскадра была отбита. Петер бург был защищен с моря, мог принимать торговые корабли, приходившие из-за границы, а также вести постройку кораблей у себя. На всех верфях усиленно строились корабли и направлялись в Петербург, а 5 ноября 1704 г. в нем была заложена адмиралтейская

верфь и строителем назначен Федосей Скляев - лучший русский кораблестроитель того времени.

После поражения шведов под Полтавой, взятия Выборга, Ревеля, Риги и др. городов строительство кораблей с целью усиления Бал-

Рис. 170. Шведский бот Гедон, взятый русскими в 1703 г.

тийского флота получило широкое развитие. Корабли строились в Архангельске (три фрегата перешли морем в Петербург), а также и на других верфях. Крупные корабли преимущественно строились в Петербургском адмиралтействе (на месте нынешнего); на рис. 171

показан общий вид постройки кораблей с расположенными по концам адмиралтейства складами корабельных частей и лекал, магазинами и кузницами. В устье Невы на «Галерном острове» (ныне завод им. Марти) строились галеры, а на взморье для ремонта и стоянки их была устроена «Галерная гавань», сохранившая и поныне свое название.

В 1712 г. был спущен на воду первый построенный в Петербурге под наблюдением самого Петра 54-пушечный корабль Полтава (рис. 172). Все управление флотом и кораблестроением переведено из Московского приказа в Петербург, объявленный в 1713 г. столицей государства.

Рис. 172. 54-пушечный корабль Полтава.

До 1711 г. в Балтийском флоте было мало линейных кораблей. Ядро флота составляли 20-26-пушечные фрегаты и шнявы; к ним присоединялись брандеры, ирамы - небольшие плоскодонные суда, мелкосидящие, с полными обводами, носившие 18-30 пушек крупного (по тому времени) калибра, шмаки, галиоты, транспорты и др. Кроме того, была еще отдельная эскадра - галерная. Каждая галера имела одну 24-фунтовую пушку и 14-16 пушек малого калибра, к галерной эскадре присоединялись бригантины (вооруженные трехфунтовыми пушками) и провиантские суда; последние Ходили на буксире у галер и бригантин. В период с 1703 по 1711 г. с русских верфей было спущено 20 кораблей и фрегатов, из них 11 на Олонецкой верфи (в том числе один 50-пушечный корабль Пернов), ^5 Шняв, 2 бомбардирских корабля, 4 прама и 170 малых судов. Построены они были плохо, так что из указанных 20 кораблей и фрегатов в 1712 г. участвовало в кампании только 9, остальныенаходились в тимберовке, а часть фрегатов и шняв обращены в брандеры, т. е. признаны неспособными носить артиллерию.

В Петербурге под личным наблюдением Петра дело шло лучше. С 1712 г. строятся крупные линейные корабли. Кроме Полтавы, построены 60-пушечные корабли Екатерина, Нарва, Ревель, Шлиссельбург, Ингерманланд и Москва. На рис. 173показан64-пушечный корабль Москва. Петр принимал участие в постройке кораблей и лично утверждал их чертежи. На рис. 174а и 1746 показан утвержденный им чертеж 100-пушечного корабля. Так как осадка означенных кораблей превышала Ъ,2м, то для зимовки их была устроенагавань на о. Котлине.

Наиболее деятельными кораблестроителями Петровской эпохи былиСкля-ев и Броун, построившие по 11 кораблей, затем Ко-зенц и Най, построившие по 6 кораблей. В Архангельске строитель Выбе-Ганс построил 9 кораблей. Большую помощь в деле постройки галер и организации галерного флота оказывал венецианец Боцис, перешедший в 1703 г. из венецианского флота в русский; в должности шаутбенахта он удачно действовал во главе галерного флота в войне со шведами.

Кроме постройки кораблей у себя, Петр решил увеличить флот покупкой кораблей за границей. Для этого в Данию и Голландию был командирован корабельный мастер Салтыков; им был приобретен в Голландии 50-пушечный корабль Антоний (длина 40 м, ширина 11 л). В своем донесении Салтыков упоминает, что этот корабль, построенный из дуба с железным креплением, обошелся в 35000 гульденов (около 19 ООО рублей по цене того времени) без пушек, что составляет лишь ^/д стоимости постройки кораблей в России из соснового леса с деревянным креплением. Кроме того, были еще куплены два фрегата - 32-пушечный Самсон и 22-пушечный Св. Яков.

Все верфи были загружены постройкой судов; к 1712 г. пришли и корабли, купленные за границей, а также совершившие переход морем из Архангельска.

Война со Швецией продолжалась как на суше, так и на море-У шведов в Финском заливе был сильный флот, препятствовавший русской морской торговле. Весной 1713 г. было решено вытеснить

Рис. 173. 64-пушечиый корабль Москва.

шведов из Финского залива, овладев Финлядией. Был собран флот из 93 галер, 60 бригантин и 50 разных малых судов; на галерах было десанта 16000 человек. Под общим командованием адмирала Апраксина флот вышел шхерами к Гельсингфорсу; корабельный флот из 7 кораблей, 4 фрегатов и 2 шняв под командой вице-адмирала Крюйса пошел морем. Русскими были заняты города Гельсингфорс, Або и Борго, а затем вся Финляндия присоединена к России.

Рис. 174а. Теоретический корпус 100-пушечного корабля, утвержденный лично Петром I.

Морской же флот потерпел неудачу: при встрече с неприятельским флотом три русских корабля, в том числе и адмиральский, сели на мель и прекратили бой, упустив шведские корабли. По суду Крюйс был сослан в Казань, а начальство над корабельным флотом принял сам Петр.

Для нанесения решительного удара Швеции выходом в Ботнический залив и угрозой ее берегам флот в составе 18 кораблей и фрегатов, под начальством контр-адмирала Петра Михайлова, 99 галер и скампавей, а также транспортных судов с войсками, под начальством Апраксина, вышел в море- Галерный флот дошел доконечного пункта Финского залива - полуострова Гангут. К нему присоединился и корабельный флот, увеличившийся после захода в Ревель до 24 единиц: шестнадцать 42-5-72-пушечных кораблей, 8 фрегатов и шняв (18-ь32-пушечных). Дальнейший путь был прегражден шведским флотом в составе 26 кораблей.

27 июля 1714 г. произошел первый крупный морской бой русского флота при Гангуте. Петр задумал миновать шведский флот, перетащив галеры волоком через узкий перешеек полуострова. Шведы, узнав об этом, разделили свой флот: 1 фрегат, 6 галер и 3 шхербота пошли к месту спуска галер на воду, а остальные приблизились к оставшимся русским кораблям.

Рис. 1746. Чертеж 100-пушечного корабля, утвержденный лично

Переправа галер была прекращена, и Петр приказал 35 галерам, пользуясь штилем, обойти шведский флот морем, а остальным в тумане пройти берегом, пользуясь тем, что шведский флот оттянулся дальше от берега, чтобы преградить дорогу русским галерам. Все галеры, обогнув полуостров, заблокировали отделившиеся шведские корабли и, несмотря на преимущество последних в артиллерии, взяли их на абордаж. Победителям достались 10 шведских кораблей вместе с командующим шаутбенахтом Эреншильдом.

Гангутская победа открыла путь русскому флоту к берегам Швеции, на которые впоследствии производились нападения галерного флота. Корабельный флот в период 1714-1720 гг. также имел ряд удачных сражений и захватов шведских кораблей. После морского боя у о. Гренгама 35 русских галер с 14 шведскими кораблями, закончившегося захватом русскими 4 шведских фрегатов, и набега

60 галер на шведское побережье был заключен Ништадтский мир, 00 которому к России отошли Лифляндия, Эстляндия, Финляндия л Приневский край.

Состав Балтийского флота был весьма разнообразен; в него входили линейные корабли до 100-пушечного включительно, фрегаты, галеры и много небольших судов, указанных выше. К 1715 г. половина всего командного состава и все матросы были русские; иностранные кораблестроители также заменяются русскими.

К концу царствования Петра I военный флот состоял из 48 линейных кораблей и фрегатов, 787 галер и Других судов; число команды на всех кораблях доходило до 28 ООО человек.

Своеобразие создания русского военного флота состояло в том, что всюду таковой появлялся после развития морских торговых коммуникаций, в России же постройка его была вызвана необходимостью обеспечить за собой моря, каковых до тех пор у страны не было и без которых невозможно было ее дальнейшее развитие.

Историческое развитие

Галерами в узком смысле назывались лишь известные начиная со средневековья характерные парусно-гребные корабли Средиземноморского бассейна, впоследствии получившие распространение по всей Европе. Между тем, сегодня по аналогии с ними галерами в широком смысле принято называть все подобные гребные и парусно-гребные военные корабли, известные с древнейших времён. Сам термин «галера» происходит от среднегреческого названия одного из типов корабля византийского военного флота - galea . Происхождение самого греческого термина не ясно.

Древность и античность

Гребные боевые суда были известны в Древнем Египте, у финикийцев, архаических (микенских) греков, минойцев и других народов древности. О конструктивных особенностях кораблей той эпохи судить очень сложно, так как приходится делать это всего лишь по немногочисленным изображениям, большая часть из которых далека от реализма.

Современная реконструкция древнегреческой триеры.

Намного больше известно о кораблях античности, включая классическую Грецию, эллинистический мир и Рим. Конструкция и боевые характеристики этих судов занимали умы людей начиная с отмеченной повышенным интересом к античному наследию эпохи Возрождения. К сожалению, общую картину их конструкции не удавалось восстановить в течение весьма длительного времени. Дело в том, что в середине первого тысячелетия нашей эры в Средиземноморье произошла полная и очень резкая смена кораблестроительной традиции, сопровождавшаяся забвением античных образцов и переходом к сооружению кораблей по «варварской», северо-европейской технологии, хорошо известной по позднейшим деревянным судам Средневековья и Нового времени. Первые реконструкции и оценки боевого применения античных галер, предпринятые ещё в XIX веке (в первую очередь - реконструкция Дюпюи де Лома, предпринятая по заказу Наполеона III), были очень далеки от истины, и именно в силу того, что опирались на уподобление греко-римских судов гораздо более поздним средневековым галерам, которые были намного массивнее и тяжелее при примерно тех же размерах.

Один из вариантов реконструкции греческой триеры.

В силу целого ряда причин до нас практически не дошли полноценные останки боевых кораблей этого периода, за исключением эпизодических находок таранов, якорей, фрагментов корпуса и других второстепенных элементов. Наиболее существенную роль здесь сыграл тот факт, что античные боевые суда были очень лёгкой постройки, почти не имели балласта, и, видимо, даже после потопления не уходили на дно, где могли бы сохраниться и со временем попасть в поле зрения морских археологов, как это происходило с античными торговыми судами. После боя победители буксировали затопленные корабли в сторону берега, где те ремонтировались либо разбирались на лом. Однако кропотливая работа исследователей, работавших с накопленными к тому времени археологическими, литературными, эпиграфическими и иллюстративными данными, позволила к 80-м годам XX века выстроить достаточно подробную картину устройства античных галер - высокоспециализированных быстроходных военных гребных судов, и даже построить полномасштабную модель триеры (тяжёлой галеры с тремя рядами вёсел) периода классической Греции (ок. 500 года до н. э.), заявляемую авторами проекта как аутентичную с точностью «до сантиметров ширины и метров длины».

При анализе конструкции этого корабля в первую очередь обращает на себя внимание то, что он сделан исключительно лёгким для своих размеров. При длине по ватерлинии порядка 30 м, трирема имела водоизмещение лишь около 40 тонн. При тех же ширине и осадке, корабль такого размера, построенный по считающейся сегодня традиционной технологии, имел бы водоизмещение никак не меньше 70 тонн. Такая лёгкость достигается за счёт особой формы корпуса, которая, в свою очередь, является прямым следствием применённой в строительстве корабля технологии. Более поздние корабли строили, начиная с остова: к прямому килю крепили вертикальные штевни и поперечные шпангоуты , после чего остов обшивали досками обшивки. В древнем Средиземноморье и лодки, и корабли строили совершенно иначе: начинали с обшивки, которую наращивали снизу вверх, от киля к бортам. Такая обшивка была несущей и в значительной степени определяла прочность корпуса благодаря тому, что её доски были соединены друг с другом деревянными шипами, входящими в отверстия в их соединяемых кромках. Крупные корабли могли иметь до 5-7 килей, которые представляли собой по сути шпунтовые пояса обшивки увеличенной толщины. Поперечные элементы, подобные шпангоутам, также могли использоваться, однако устанавливались уже после сооружения обшивки и играли вспомогательную роль. Как правило, они даже не были цельными, а просто имели вид усиливающих поясов, выполненных из соединяющих вместе по нескольку рядов обшивки поперечных элементов. В результате получался очень трудоёмкий в исполнении, зато лёгкий и прочный корпус-полумонокок обтекаемой формы с очень небольшой площадью карапасной (выпуклой яйцевидной) подводной части.

Реконструировать эту технологию помогли описания Витрувия , а также находки древних кораблей, таких, как римских судов с озера Неми . Только после этого стало понятно, насколько сильно античное судостроение отличалось от средневекового, и насколько совершенные конструкции кораблей оно было способно выдавать. Сегодня греко-римские боевые галеры (в первую очередь, триремы) часто называют наиболее эффективными среди всех исторических гребных судов: их скорость достигала 9 узлов, то есть, лишь немного меньше, чем у современных гоночных гребных лодок. Правда, необходимо отметить, что это были корабли-спринтеры, способные развивать очень неплохие скорости лишь на короткой дистанции, в бою. В походе же обычно «работал» только один ярус вёсел, чаще всего средний, так как нижний находился слишком близко к воде и через прорези для вёсел корабль могло заливать; в «походном режиме» их обычно закупоривали.

Относительно конструкции античных кораблей в целом, иногда упоминается, что европейское судостроение подошло к близкому уровню лишь в XVIII веке. При этом не следует забывать, что, во-первых, греко-римские боевые корабли могли быть очень лёгкими, так как, в отличие от галер Средневековья, не несли тяжёлой артиллерии (для больших метательных машин строились специализированные суда, не участвовавшие в эскадренном бою, массовые же корабли скорее всего несли лишь лёгкие баллисты, вроде пехотных «скорпионов»), а во-вторых - они были приспособлены лишь к плаваниям в тихих водах, а при волнении старались укрыться в гавани. Застигнутые штормом в открытом море, греко-римские боевые корабли порой тонули целыми флотами. В Первую Пуническую войну посланный против сил Карфагена римский флот был застигнут штормом около юго-восточной оконечности Сицилии, в результате чего из 364 кораблей спаслось лишь 80, а число погибших превысили 100 тысяч. Это была катастрофа национального масштаба - по оценке современного историка, в ней погибло не менее 15 % пригодных к военной службе римлян. Зачастую подобные случайности оказывали существенное влияние на ход всей военной кампании. Автономность античных военных кораблей также была очень низка. На ночь старались пристать к суше, экипаж при этом сходил на берег и спал в палатках, так как корабль не обеспечивал приемлемой обитаемости для такого количества человек.

Основным оружием гребных кораблей греков был эмболон (лат. ростр) - подводный таран. Считается, что изначально он возник в качестве водореза на носу судна, и лишь около VIII в. до н. э. его стали усиливать и применять «по назначению». Видимо, одно время его делали заострённым, в виде шипа, но при этом имелся риск застревания в борту противника, поэтому его классический вариант имел уплощённую форму стилизованного трезубца. Такой таран не пробивал, а скорее проламывал борт. Отлитый из бронзы таран был прямым продолжением массивной килевой балки корабля, и ещё дополнительно усиливался расположенным на уровне ватерлинии усиленным поясом обшивки - бархоутом, так что энергия удара весьма эффективно гасилась, не повреждая сам корабль (при таране, просто прикреплённом к форштевню, неминуемо возникновение течи сразу после удара - именно это случилось с броненосцем флота Конфедеративных Штатов Америки «Вирджиния» , у которого после тарана был сломан форштевень и появился дифферент на нос, что со временем вынудило его выйти из боя, даже несмотря на полную неуязвимость для пушек федерального флота). Даже у сравнительно лёгких бирем ростр по данным археологических раскопок мог весить до полутонны. Так что, разогнавшись до большой скорости, даже сравнительно лёгкая галера в 40 тонн водоизмещения без особого труда пробивала им борт противника, тем более, что последний был не слишком толст, опять же, для обеспечения высоких скоростных характеристик. Чтобы нос корабля не слишком глубоко внедрялся в корпус противника и не застревал, на поздних античных галерах применялся проэмболон - малый надводный таран, обычно имевший форму головы животного. Знали греки и другие способы поразить противника. Например, корабли сближались нос к носу и проходили вплотную друг к другу, либо наносился скользящий удар носом одного корабля в борт другого по касательной. Если экипаж одного из кораблей не успевал убрать вёсла, то их ломало, при этом травмируя гребцов и лишая корабль подвижности и маневренности, после чего он становился лёгкой жертвой тарана. Судя по всему, абордажной тактики греки классической эпохи широко не применяли, предпочитая таран, хотя на корабле могли находиться стрелки и некоторое количество солдат.

В течение веков тактика морских сражения в Средиземноморье была основана на использовании сравнительно небольших, но лёгких, быстрых и маневренных судов. Начиная с IV века до н. э., однако, наметилась явная тенденция к строительству всё более и более крупных боевых кораблей, которые могли нести большее количество войск и даже метательные машины. Уже переход к триере / триреме дал качественный скачок в боевой эффективности: даже для следующей по «рангу» диеры / биремы было весьма сложно, пробившись сквозь три ряда вёсел, нанести триреме таранный удар, не говоря уже о том, что последняя ещё и несла существенно больше войск и имела более толстый борт. С этого момента первоклассным мог считаться лишь флот, состоящий из трирем, что могли позволить себе лишь немногие полисы, вроде Афин. Однако, эволюция полирем на этом отнюдь не окончилась: за появлением трирем последовала своеобразная «гонка вооружений», результатом которой стало появление таких кораблей, как имеющие, видимо, карфагенское происхождение тетреры / квадриремы («влекомая четырьмя») и пентеры / квинкверемы (5), изобретение которых, как и ещё более крупных гексер / сэксирем (6) приписывается сиракузскому тирану Дионисию Старшему .

Эллинистическая эпоха ознаменовалась строительством огромных гребных боевых кораблей, таких, как флагман флота египетских Птолемеев tessarakonteres (англ. ) (40), судя по письменным источникам имевший длину более 100 м (что часто подвергается сомнению). В источниках упоминаются и строившиеся сравнительно массово более крупные, чем квинкверемы корабли - гексеры (6), гептеры / септиремы (7), октеры (8), эннеры (9), децеры / децемремы (10), - вплоть до седецимрем (16). Гексеры часто упоминаются в качестве флагманских кораблей крупных флотов. Например, при Экноме у каждого из двух римских консулов было по гексере. Более крупные же корабли, по современным представлениям, представляли собой широкие и сравнительно «плоские», очевидно, малоподвижные платформы для метательных машин и перевозки десанта, между прочим, также весьма лёгкие для своих размеров благодаря малой осадке и яйцевидному днищу. Часто они даже не имели тарана. Строились они только во время боевых действий, иногда даже под конкретную боевую задачу. Их использовали для осады береговых укреплений, охраны своего берега, и, намного реже, в эскадренных сражениях для качественного усиления и артиллерийской поддержки отрядов более лёгких кораблей. Иногда крупные полиремы пытаются также представить в виде катамаранов , имеющих два соединённых друг с другом корпуса.

Говоря относительно размеров кораблей античности, необходимо отметить, что с точки зрения прочности предельная длина морского корабля с деревянным корпусом не может превышать порядка 90 метров. Более длинный корабль был бы крайне непрочен в продольном направлении и, скорее всего, сломался бы на гребне волны. Видимо, на практике в качестве верхнего предела может быть принята цифра в 70 м (длина римских кораблей из озера Неми), однако очевидно, что «среднестатистические» корабли были существенно компактнее. Современные реконструкции пентеры / квинкверемы и гептеры / сэксиремы / гексаремы - вероятно, наиболее крупных кораблей, непосредственно предназначенных для участия в эскадренном бою - исходят из длины по ватерлинии около 40-45 м при ширине корпуса до 6 м, осадке всего в 1,5-1,8 м и водоизмещении около 100-120 тонн (последняя оценка сильно разнится). Грузовые корабли могли быть намного больше - в морской археологии известны и 100-метровые образцы, но они были очень широкими и тихоходными, по сути - плотами для перевозки крупногабаритных грузов, вроде обелисков.

Из литературных источников нам достаточно хорошо известно устройство «двигателя» триеры / триремы - расположение её вёсел в три яруса и гребцов в три ряда. Правда, на старых реконструкциях могло встречаться некорректное расположение сидений гребцов (гребцов нижний рядов авторы реконструкций пытались располагать ближе к борту, а верхних - ближе к середине), в результате верхним гребцам пришлось бы орудовать огромными вёслами (пример). Однако со временем исследователи сумели в деталях восстановить картину, на настоящий момент считающуюся максимально приближенной к исторической (см. иллюстрацию) . Упоминается, что на верхнем ряду сажали самых сильных и опытных гребцов, которых именовали транитами. Их работа была самой сложной, но и высоко оплачиваемой. Гребцы в среднем ярусе именовались зигитами, а в нижнем - таламитами.

Фантастическая реконструкция пентеры / квинкверемы, выполненная в конце XIX века по аналогии со средневековыми образцами судостроения. На самом деле даже крупные античные боевые корабли имели очень небольшую осадку, которая просто физически не смогла бы скомпенсировать столь высокий надводный борт с пятью рядами гребцов. Кроме того, при столь различной длине вёсел было бы практически невозможно скоординировать действия гребцов.

Что касается того, сколько рядов вёсел и какое расположение гребцов имели корабли крупнее триеры / триремы, то этот вопрос уже вызывает значительные разночтения. Дело в том, что античные авторы не оставили никаких конкретных указаний на этот счёт. Как уже упоминалось, полных останков боевых кораблей античности не известно до сих пор, имеющиеся же их изображения обычно носят весьма условный характер.

Начиная со Средних веков и вплоть до конца XIX - начала XX века господствующим было представление, что названия античных боевых кораблей напрямую отображали количество вертикальных ярусов вёсел, по аналогии с имевшей три яруса весел триерой. Очевидно, однако, что уже корабль с пятью ярусами вёсел выглядит весьма фантастично, не говоря уже о 10 или 16 вертикальных рядах; между тем, упоминания о таких кораблях в античной литературе столь часты, что их невозможно списать на фантазию автора. Поэтому по мере лучшего изучения вопроса и накопления материала данная теория была признана несостоятельной. Между тем, не нашла своего подтверждения и полностью противоположная точка зрения, состоявшая в том, что античные гребные корабли по конструкции гребного аппарата были аналогичны средневековым галерам, то есть, имели все вёсла на одном уровне.

В настоящее время обычно предполагается, что рядов вёсел было не более двух-трёх. Числа же, составлявшие названия кораблей, вероятно обозначали либо количество рядов гребцов, без учёта количества ярусов , на которых они сидели, - либо же общее количество гребцов в одном поперечном сечении корабля (interscalmium) , по нескольку человек на каждое весло. Последняя интерпретация позволяет достаточно логично обосновать процесс эволюции античных гребных судов. Например, тетрера / квадрирема, согласно ей, должна была представлять собой увеличенный вариант биремы (два ряда вёсел), у которой на каждое весло было посажено по два гребца (двое в нижнем ряду, двое в верхнем). Пентера / квинкверема трактуется как корабль, у которого на вёслах двух верхних рядов сидело по двое гребцов, а на нижних - по одному. Гептеру же реконструируют как «двойную трирему», у которой по двое гребцов было посажено на каждое из расположенных в три ряда вёсел. Это делает достаточно разумно выглядящими даже реконструкции децимрем (два ряда по пять гребцов, либо три ряда, из которых, к примеру, на двух нижних могло быть по четыре гребца, а на верхнем - по двое на весло), как и некоторых полирем с числом «ярусов» более 10. Между тем, интерпретация согласно ей кораблей, обозначавшихся числами 20, 30 или (tessarakonteres ) 40 выглядят уже не убедительно: максимальное число гребцов, посаженных на одно весло, как показывает практика строителей более поздних средневековых галер, не может превышать 8 человек, так что «40-вёсельник» дали бы только 5 рядов по 8 гребцов в каждом, что весьма маловероятно.

Наконец, можно предположить, что данная классификация, изначально действительно будучи завязана на реальных характеристиках корабля, к римскому времени уже носила условный характер, и применительно к большим кораблям была просто числовым выражением общей мощи и боевой эффективности. То есть, к примеру, эннера (9) просто могла считаться втрое сильнее триеры (3) - безотносительно реального числа рядов вёсел. В таком случае, названия вроде tessarakonteres следует воспринимать фигурально, в качестве выражения небывалой мощи корабля.

В любой случае, сам факт того, что на кораблях античности сажали больше одного гребца на весло, как это, несомненно, делали на позднесредневековых галерах, не может считаться окончательно доказанным. Считающаяся на данный момент наиболее достоверной реконструкция триеры / триремы исходит из предположения, что у этого корабля было три ряда вёсел, каждое из которых приводил в движение один гребец.

Не менее загадочными для исследователей остаются и обозначения самых лёгких из боевых кораблей античности, называвшихся гемиолией (hemiolia - 1½) и тригемиолией (trihemiolia - трижды 1½). Например, гемиолию, бывшую со второй половины IV в. до н. э. излюбленным кораблём пиратов Средиземноморья, иногда считают узким кораблём с банками для гребцов от борта до борта, у которого в сравнительно широкой средней части на банке сидело по двое гребцов, а в узких оконечностях - только лишь по одному. По другой версии, у гемиолии гребцы располагались на одном ярусе в три горизонтальных ряда (то есть, по 1½ гребца на борт в каждом interscalmium ), причём вёсла гребцов среднего ряда были ориентированы в шахматном порядке - то на левый борт, то на правый.

Римский военно-морской флот, в целом основанный на общих эллинистических образцах, делился на navis oneraria - чисто-парусные транспортные корабли, navis actuaria - лёгкие парусно-гребные, и navis longa - «длинные корабли», то есть, боевые галеры с длинным и узким корпусом. Римляне, став в ходе Пунических войн ведущей военно-морской силой региона, никогда не были великими мореплавателями, часто стараясь превратить морские сражения в подобие сухопутного за счёт абордажного боя. В их флоте республиканского периода, построенном в целом по карфагенскому образцу, тяжёлые корабли - триремы, квадриремы и квинкверемы - играли ведущую роль.

Римские корабли имели существенно более крупные, чем обычно, абордажные команды, а также получили «ворона » (corvus) - штурмовой трап, который при помощи талей опускали на палубу вражеского судна, чтобы пехота могла перейти по нему. Для боя на расстоянии на верхней палубе имелись метательные машины или отряды лучников и пращников. Таранный удар же для таких крупных и уже не столь быстрых и маневренных, как триремы, кораблей был, с одной стороны, менее опасен - пробиться через несколько рядов вёсел и пробить более толстый корпус было существенно сложнее, а с другой - скорее всего, сложен или даже опасен для самого выполняющего манёвр, так что ростр постепенно (далеко не сразу) стал превращаться в декоративное украшение. Зато получила широкое распространение предназначенная для морской пехоты лёгкая палуба над банками гребцов (катастрома). Ей римляне накрывали даже небольшие биремы, которые во флотах греков и эллинистических государств обычно оставалась открытыми («афракта» , или лат. navis aperta , в отличие от более тяжёлых кораблей с катастромой - «катафракта» , лат. navis tecta ). Были и navis turrita - корабли с башенноподобной надстройкой на палубе, служившей для укрытия воинов абордажной команды.

Устройство средневековой галеры

Длина галеры составляла до 60 метров, ширина - 7,5 метров, осадка до 2 метров. На корабле были от 16 до 32 вёсел на борт, длиной до 15 метров каждое. Экипаж, включая воинов, составлял до 450 человек. Имелось две основные системы размещения гребцов :

• терцаруло - на каждой банке по три гребца и каждый со своим веслом
• скалоччио - на каждой банке от трёх до шести гребцов с общим веслом

и если первая система была популярна до XV века, то вторая набрала популярность в XV веке .

Что примечательно, в XV-XVI веках, помимо смены типичной схемы размещения гребцов, состоялся переход от вольнонаёмных гребцов к галерным рабам, и тогда же галеры стали нести пушки.

Вёсла лежали на специальной, располагавшейся над бортом балке - постице, опиравшейся на поперечные балки именумемые бакалярами . Поверх же вёсел и постицы шёл фальшборт с отверстиями для вёсел именуемый итал. impavesata , и изначально действительно состоявший из павез (тип большого щита популярный у арбалетчиков) . Вдоль галеры, чуть выше банок гребцов, заходя на нос, шёл специальный проход именуемый куршея, предназначенный для командира гребцов - комита и его помощников (у классических галер Эпохи Возрождения - надсмотрщиков) . Нос галеры переходил, в похожий на бушприт , надводный таран (в отличие от античных судов подводный таран - отсутствовал) . И на носу же находился передний конец куршеи, над которой находилась боевая платформа, для размещения солдат . Края этой платформы, у бортов были существенно выше, чем по направлению к носу и корме . На корме же, как правило, находились роскошные каюты , в венецианском варианте представлявшие собой помпезно-украшенную беседку с пышным балдахином из дорогих тканей .

Парусное вооружение, как правило, состояло из двух мачт с латинскими парусами , но имелись галеры и с иным парусным вооружением и числом мачт . Так например, бригантина несла на фок-мачте прямые паруса, а саета - имела три мачты, из которых фок-мачта опять же несла прямые паруса .

Основным способом ведения боя у галеры был таран с последующим абордажем , а метательные машины играли лишь вспомогательную роль . И даже появление корабельных пушек (в отличие от парусников) не привело к принципиальным изменениям подобной тактики - просто в силу слабости артиллерийского вооружения галер . Изменилось лишь вооружение абордажной команды, перешедшей с арбалетов на огнестрельное оружие, а также статус гребцов, которые в ходе артиллерийской перестрелки так быстро шли в расход, что их совершенно перестали беречь, заменив наёмников (способных участвовать при случае и в абордаже) рабами и каторжниками. В бою галера, обычно, передвигалась только на вёслах со скоростью до 7 узлов . Именно высокая маневренность в безветренную погоду являлась главным достоинством галеры. Недостатком же галеры с распространением артиллерии стало то, что палуба на которой у парусников размещали крупные тяжёлые орудия, у галер была занята гребцами. Более того, тяжёлое орудие на галере часто было одно , и размещалось оно на носу, точнее на куршее, и будучи окружённым двумя-четырьмя орудиями меньшего калибра . В результате чего галера, на протяжении Средних веков являвшаяся одним из наиболее грозных типов военных судов, фактически стала одним из слабейших по огневой мощи.

По типу корпуса галеры делились на :

• зензели - классические узкие быстроходные галеры с хорошей манёвренностью
• бастарды - широкие с круглой кормой, что обеспечивало большую вместительность за счёт меньших скорости и манёвренности;

и если первые были чисто военными судами, то последние могли использоваться для перевозки не только солдат, но и грузов .

По числу банок гребцов из галер в эпоху их расцвета отдельно выделяли :

«Галерные рабы»

Массовой культурой второй половины XIX-XX веков был создан вызывающий сочувствие образ закованного в цепи «галерного раба», некритично распространяемый на все гребные суда от Античности до Нового времени. На самом деле в античное время гребцами на боевых кораблях были практически исключительно свободные люди. От их слаженной работы зависела боевая эффективность корабля и жизнь его экипажа, так что это были профессионалы, труд которых высоко ценился. На небольших кораблях на вёсла нередко садились и сами воины - собственно говоря, изначально галера и была морским транспортом для отряда воинов - именно так описаны корабли аргонавтов и героев «Иллиады» и «Одиссеи». В Риме на вёсла могли сажать рабов, но делалось это исключительно в случае большой необходимости. Как правило, за участие в битве им обещали свободу или место постоянного гребца, что считалось почётным.

В Средние века гребцы галер были как правило волонтёрами - добровольцами, вольнонаёмными свободными людьми, причём они были вооружены и участвовали в бою наравне с солдатами. К XVI веку, когда боевая роль галер уже стала падать и комплектовать их экипажи стало всё сложнее и дороже, в ряды гребцов стали включать заключённых и военнопленных, однако первых также часто вооружали. Одновременно для сохранения боевой эффективности при использовании неопытных гребцов была изменена конструкция галеры - на одно весло стали сажать по несколько человек. Массовое же использование приговорённых к каторге преступников в качестве гребцов приходится уже на период Нового времени, причём изначально лишь во время войны. В XVII-XVIII века галеры, уже потерявшие боевое значение, часто виделись в виде своего рода средства «исправительно-трудовых» работ для заключённых. Собственно, само слова «каторга » происходит от названия одного из видов галеры. При этом заключённые не считались рабами де юре, а попадали в особую категорию каторжников. Стоит отметить, что положение их зачастую было существенно лучше, чем у заключённых в обычные тюрьмы того времени, так как капитаны и офицеры галер, в отличие от обычных тюремщиков, были лично заинтересованы в сравнительном благополучии своих подопечных, от работы которых напрямую зависела их жизнь во время выхода в море и, тем более, в бою.

Культурное наследие

См. также

Примечания

1. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
2. , с. 19-20
3. , с. 40
4. Курти О. Постройка моделей судов. Энциклопедия судомоделизма / Чебан А. А. - 2-е издание. - Л. : Судостроение, 1988. - С. 27.
5. Курти О. Постройка моделей судов. Энциклопедия судомоделизма / Чебан А. А. - 2-е издание. - Л. : Судостроение, 1988. - С. 29.
6. Курти О. Постройка моделей судов. Энциклопедия судомоделизма / Чебан А. А. - 2-е издание. - Л. : Судостроение, 1988. - С. 29-30.